Інна Шумчук
Лето
до гола раздето,
поэтами обпето,
терпко-терпко,
И всё еще жужжит,
падает в мои окна,
Голый-голый снег,
Манка, да и манка.
Сыплет-сыплет без конца,
Вьюга, как приманка.
Куро-куропатка,
Сьогодні вулиця купається дощем,
Який тамує спрагу в кожнім щебні,
Стидається, так ніби вільна вщент,
сором'язлива у своїй потребі.
Поблискує
Ледь чутно,страх дощу,
Упало слово,
слово-олово,
о главном, о заглавном ,
о сущем, не о сущем,
суетится народ,
с мыслью, за коромыслом,
Может Курт курит в своей желтой куртке,
пытаясь разобрать...
где слушая аккорды, он чувствует, что должен,
Что может, и Де-жавю приходит, впиваясь в нот причал.
Здесь бал,
постукивают двери,
Граф Толстой исповедует строй,
Exployted в ауте-великовато!
Что за изверги, я ведь тоже Ной,
у окна безбрежной палаты.
Он нас выгнал, как ,блин, самогон,
Спой ему ласково,
так как чешут коту на печи, у фуфайки,
Лежащей скромно в углу, этой белой и теплой коробки.
Спой ему траурно, так не поют без повода,
неожиданный гость невпопад,
ни коту, ни тебе ни его подошвам, ни к черту!
Они, собрав меня по кусочкам, кроме мозга...
Просишь оставить почку,
хоть веточку,
дочку...,
а иначе-точка...
Ладно пусть точка...
Мы попали впросак, малыш,
ты не знаешь куда плыть,
я не знаю куда я могу вертеть.
мы в вертепе, там трепетом есть еще снедь,
и расставлены снасти по оба края развала.
так теплело от важности и от трений,
я хочу, чтобы ты жила,
Чтоб не знала горя,
а знала счастье.
я хочу,чтобы ты плыла,
на просторах моря,
вдали от ненастья.
Але ж знаєш,чому біс цей кричить над вухом,
Як не хочешь, не слухай, слова...
Ми спадаєм навзнічь і коліна попереду духа,
А надірвано там, де душа.
Але ж знаєш, чому біс цей кричить над вухом,
Раздвинув атмосферу, как портьеры,
Щемит тоска, невыносимая тоска,
Я справлюсь с этим чувством, что без меры
Душа полна.
