Федор Сологуб
Не могу собрать,
Не могу связать,-
Или руки бессильны?
Или стебли тонки?
Как тропы мои пыльны!
Как слова не звонки!
Не люблю, не обольщаюсь,
Не привязываюсь к ним,
К этим горько-преходящим
Наслаждениям земным.
Как ребенок, развлекаюсь
Мимолетною игрой,
И доволен настоящим -
Не думай, что это березы,
Что это холодные скалы.
Всё это - порочные души.
Печальны и смутны их думы,
И тягостна им неподвижность,-
И нам они чужды навеки;
И люди вовек не узнают
Надо мною, как облако
Над вершиной горы,
Ты пройдешь, словно облако
Над вершиной горы.
В многоцветном сиянии,
В обаяньи святом,
Ты промчишься в сиянии,
Надо мною жестокая твердь,
Предо мною томительный путь,
А за мною лукавая смерть
Всё зовет да манит отдохнуть.
Я ее не хочу и боюсь,
Отвращаюсь от злого лица.
Чтоб ее одолеть, я стремлюсь
Над безумием шумной столицы
В темном небе сияла луна
И далеких светил вереницы,
Как виденья прекрасного сна.
Но толпа проходила беспечно,
И на звезды никто не глядел,
И союз их, вещающий вечно,
На улицах пусто и тихо,
И окна, и двери закрыты.
Со мною — безумное Лихо,
И нет от него мне защиты.
Оградой железной и медной
Замкнулся от нищих богатый.
Я — странник унылый и бледный,
На серой куче сора,
У пыльного забора,
На улице глухой
Цветет в исходе мая,
Красою не прельщая,
Угрюмый зверобой.
В скитаниях ненужных,
На песке прихотливых дорог
От зари догорающей свет
Озарил, расцветил чьих-то ног
Тонкий след...
Может быть, здесь она проходила,
Оставляя следы на песке,
И помятый цветок проносила
На меня ползли туманы
Заколдованного дня,
Чародейства и обманы
Выходили на меня,
Мне безликие грозили,
Мне полуденная мгла
Из дорожной серой пыли
Вихри зыбкие вила.
На закат, на зарю
Долго, долго смотрю.
Слышу, кровь моя бьется
И в заре отдается.
Как-то весело мне,
Что и я весь в огне.
На гулких улицах столицы
Трепещут крылья робких птиц,
И развернулись вереницы
Угрюмых и печальных лиц.
Под яркой маской злого света
Блестит торжественно глазет.
Идет, вся в черное одета,
