Виктор Харламов
Смешалось всё и воедино.., тест
Проходит чуть живое чудо лета:
Перевернулась Януса Планета..,
Их Пастернак слыхал случайно,
В строках не позволяя плакать
Сгоревшим рифмам... В том ли тайна,
Что февраля скрывает слякоть.
Весна сгоревшая в морозы,
Когда фашисты Сталина "шутя",
Гибридно убивали мир Суоми,
И стар, и млад за Родину, в Их Доме,
Стояли на смерть! Разные.., нытья
Не допускали.., и разбили гадов -
Відклавши факел свій, заснув божок,
Одна ж із дів, корислива у щасті ,
Жбурнула факел полум'яний... - шок,
У джерелі згас факел плоті страсті.
Коханням сил священного вогню
Друг бокогрей — февраль, давно с ним дружен,
Весь день, с утра, до сумеречных луж,
Баклуши бьют, чай их рассорит ужин,
Визитом севера, что неуклюж.
То зная долг свой, март февральский гонит,
Есть страна, где украсть стало… — честью,
Не имея ни кадров, ни базы.,
Банда-партия, Ленина «жестью»,
Скрыла кражи… — В комуно-лабазы,
Спадала вниз по каплям грёз вода –
Просеянная, молодостью свята...
Ты, девушкой, бежала сквозь года,
Дарила прелесть тела. Вмиг распята,
Смеялась плоть, просил о страсти Бог,
Последняя декада мая вроде,
Хоть врут григорианские их, старт,
Ведь холод тот же, что февраль и март
Дарили как тепло, что ныне в моде.
Течёт вода, быстро, чисто,
А куда не знает...
Между гор воды монисто
Кружит в сердца крае.
Мы, зайдём в хрустально тонкий
Под мантией зимы спит марта слог,
Пуантами касаясь междометий,
Он, лучший, но не первый, явно третий,
На конкурсах весны любовь сберёг.
Голубоглазый, молодой века,
До побачення, мій друже, брате.
Милий мій, у мене в грудях Ти.
Є розлука, - маєм обирати
Зустріч що попереду.., світи...
До спіткання, друг мій, без руки, без слова,
Блиск мармуру зна чахлість склепів все ж;
Царі не зможуть довше жити віршів.
Безглуздість забуття камінню меж
Дарує часу дах. А що миліше...
Змете ВІЙНА усе найкраще, так;